Марина выходила из класса последней и, как всегда, особо никуда не спешила. Она совсем не разделяла радости остальных учеников от того, что уже с завтрашнего дня начинаются зимние каникулы. Марина неспеша брела по коридору, когда её окликнула Лина.
— Марин, не спешишь? – почему-то именно так начала диалог Лина и, не дожидаясь ответа, продолжила, – Пойдём за школу расскажу что-то.
Марина в ответ только кивнула головой. Лина была старшеклассницей и слыла настоящей оторвой. Поговаривали, что она даже на учёте стоит в детской комнате милиции. Сама Лина и не подтверждала, и не опровергала такие слухи. Казалось, что ей нравилась такая противоречивая и неоднозначная репутация. При этом, подруг Лина выбирала сама. Как правило, из числа тех, кто никак не стремился с ней дружить. Она словно выискивала таких себе одиночек или похожих на себя оторв и начинала уделять им внимание, как бы снисходя до общения. В сентябре этого года её выбор пал на восьмиклассницу Марину. Такую забитую и немного запуганную, ни с кем не общающуюся и поэтому подходящую на роль ещё одной подруги, над которой легко можно доминировать, козыряя не совсем правильными поступками.
— Слушай, ты уже решила где Новый год отмечать будешь? – спросила Лина, подкуривая сигарету.
— Дома. Как всегда – дома. – Спокойно ответила Марина. – С мамой.
— Маринка! 2007 год на носу! С какой мамой! Ты что, маленькая? – С долей издевательства продолжила Лина. – Слушай, у нас тут компания собирается, как раз в Новый год. У Дюка дома. Записывай адрес.
Пока Лина оглядывалась по сторонам, чтобы лишний раз её никто не застукал за курением, Марина уже послушно доставала одну из тетрадей и ручку. Под одобрительный кивок головы Лины, она старательно записала адрес.
— Смотри, мы собираемся пораньше, где-то часов с 9 вечера там уже будет с кем потусить. – С улыбкой продолжала Лина. – Можешь считать, что я тебя пригласила, значит, тебя там все будут ждать и будут рады видеть.
— Лина, я вряд ли смогу… – С какой-то горечью ответила Марина.
— Ой, только не надо говорить, что тебя мама не отпустит. Думаешь меня с оркестром провожают и встречают родители? – Продолжала настаивать Лина. – Кто их спрашивать вообще должен, родителей этих? А у тебя даже не родители, а одна мама!
В этот момент Лина заметила идущую вдалеке тройку ребят и поспешила закончить разговор.
— Ладно, вон мои уже идут. – Бросая бычок, сказала Лина. – Пока мои, но могут стать и твоими друзьями. Но только если с нами будешь вместе. Подумай сама, кто захочет дружить с домоседкой? А у Дюка и весело, и пару себе найдёшь быстро. Там знаешь сколько ПТУшников будет?
— Нет, не знаю. – Без особых эмоций ответила Марина.
— В общем, тебе хватит, ещё и останется! – Бросила напоследок Лина. – Давай, адрес есть, ждём тебя!
Марина видела как Лина быстро зашагала в строну троицы, поджидавшей её неподалёку. Там точно был тот самый Дюк, он же считавшийся женихом Лины и ещё какие-то парень и девушка, которых Марина не знала. Нельзя сказать, что Марине не хотелось в Новый год пойти куда-то в гости. Не факт что в компанию ПТУшников, конечно, но её в другие места и не звали никогда. Вот только мама ни за что не захочет даже слушать о гостях и компаниях. Поэтому Марина была уверена, что и этот Новый год она проведёт в компании мамы и её гостей. Последних, кстати, Марина терпеть не могла. Казалось они уже приходили пьяные, а через час становились ещё более неуправляемыми.
Но, как бы не планировался Новый год, а подготовка к нему всегда была одинаковой. И начиналось всё с уборки. Ещё бы! Гости же придут. И не важно, что эти самые мамины гости не заметят и не оценят результатов стараний по уборке. Важно, что перед Новый годом в доме Марины всегда была генеральная уборка.
Забыть об этом не получилось бы, даже если очень захотеть. Марина только открыла дверь в квартиру и уже поняла – ежегодная уборка началась.
— Где ты шляешься? – услышала Марина голос матери из комнаты. – Ты уже на каникулах, а это что значит?
Марина зашла в комнату, где все вещи из шкафов, комода и ящиков были буквально вывалены на пол. Часть занавесок была снята, а другая ещё висела на окнах. Ирина, мама Марины, сидела в старом кресле, держа в руке уже наполовину пустую бутылку вина.
— Мам, ну опять ты… – глядя на бутылку начала Марина.
— Ты мне ещё помамкай! – тут же пресекла её Ирина. – Не доросла ещё чтобы мамкать. Иди там на кухне пирожки есть. Подкрепить и за работу. Быстрее начнёшь – быстрее закончишь.
Квартира эта и в лучшие времена не была похожа на жилище двух дам. Но сейчас она просто напоминала квартиру после бомбежки. Сколько Марина себя помнила, ремонта в квартире не было. Мать говорила, что в последний раз тут обои клеил её отец, ещё когда сама Ирина была младшеклассницей. Краска на деревянных окнах тоже давно облупилась, хотя раз в несколько лет Ирина пыталась что-то подкрашивать. Занавески на окнах, мебель, покрывало на кроватях – всё это было не просто не первой свежести, а откровенно старым. Но Ирину это не беспокоило. Она была, если можно так сказать, тихим алкоголиком. Мало кто мог бы сказать, что она прикладывается к выпивке практически каждый день, а в некоторые праздники буквально выпадает из жизни на несколько дней.
Сама Ирина работала швеёй и морально готовила Марину к тому, что та после 9 класса тоже пойдёт учиться по её стопам. Дочь Ирина держала в чрезмерной строгости во всём. Марине запрещалось иметь друзей или даже ходить в гости, категорически запрещалось общаться с мальчиками, нельзя было даже заговаривать о том, что хочется заниматься танцами, музыкой или рисованием. При этом, Ирину совершенно не интересовало как учится дочь. Она считала, что для швеи не важно знать математику и, тем более физику. Дочери она сразу обозначила – главное, чтобы на второй год не оставили и, чтобы меня учителя по твоей успеваемости не дёргали.
Вот так и жили мать и дочь – одна тихо пила, пытаясь залить одной ей известную горечь жизни, а вторая с чувством долга перед мамой, которой она в старости должна будет принести стакан воды.
— Мам, я вот спросить хотела. – начала Марина, сворачивая вываленные из платяного шкафа вещи. – А что если бы я на Новый год в гости сходила?
— В гости? – Почти вскрикнула Ирина и даже немного оживилась. – Это к кому? Хотя нет, не говори! Давай я сама угадаю! У кого-то из старших ребят квартира свободная на праздники, поэтому там соберется куча народу. Кино, вино и домино. А потом дуры вроде тебя к сентябрю по роддомам прописываются вместо того, чтобы в школу идти. Думаешь мать дура? Думаешь не понимает ничего? Я жизнь прожила, тебя вон вырастила… На свою голову. Вон даже в Новый год в гости сходить никогда не могу, потому что тебя не с кем оставить. Приходится к себе всех звать, а думаешь это легко каждый год всё тут убирать, готовить? Хоть бы пацан получился, так мне проще было бы, а так девка. Хоть себя теперь привязывай к тебе, чтобы не дай Бог чего не случилось.
— Да что случится-то, мам? – наивно и спокойно спросила Марина.
— В подолЕ принесёшь, вот что! – Ответила Ирина давно знакомой Марине фразой. – Это дело нехитрое, уж я-то знаю.
На этом разговор был окончен. Марина знала, что продолжать дальше нельзя, потому что простые разговоры мамы дальше перейдут в угрозы, а потом и в побои. Но, не попробовать Марина не могла. Для неё благосклонность Лины с начала учебного года стала буквально глотком свежего воздуха. После вечных запретов дома, свободолюбивая Лина выглядела, как настоящая героиня. И Марине очень хотелось бы узнать как встречают новый год те самые ПТУшники, о которых много слышала.
Оставшиеся несколько дней до главного праздника года прошли в заботах и хлопотах. Ирина традиционно принесла ёлку, с антресолей достали коробку со старыми игрушками и самодельными бумажными гирляндами. Ближе к 31 числу холодильник стал наполняться продуктами для приготовления традиционных праздничных блюд. Сложно было верить, что так готовящаяся к Новому году Ирина очень скоро из заботливой хозяюшки превратится в вечно пьяное животное на ближайшие дня три, а то и больше. Но, пока Марина наряжала ёлку, перетирала разномастные стаканы и не хотела думать о том, что будет завтра и через пару дней.
Новый год в их доме начался в этом году раньше обычного. Первые гости появились на пороге уже около 18.00. Традиционно все приходящие уже были в подпитии. Марина только и успевала открывать гостям двери и уносить на кровать в своей комнате верхнюю одежду. После чего отправлялась на кухню и, не включая свет, усаживалась за стол, глядя в окно. Марина знала, что раньше часов четырёх гости и мама не угомонятся, а значит, и заснуть не получится. Остаётся только ждать и стараться не обращать внимание на пьяные визги и сальные шутки, доносящиеся из большой комнаты.
Марина вздрогнула от неожиданности, когда кто-то зажёг на кухне свет. На пороге появилась лучшая подруга мамы тётя Алла.
— Оооо, а кто это тут? – заплетающимся языком и с хмельной улыбкой спросила Алла. – Мариночка, девочка наша! А чего ты тут? Все там, а ты тут! Большая уже, могла бы и с нами за стол.
— Спасибо, мне и тут хорошо. – Спокойно ответила Марина.
— Да что ж хорошего? – Не унималась Алла. – Вон грустная какая! А сегодня Новый год, веселиться надо!
— Мне очень весело. – Снова спокойно ответила Марина.
— Чего ж ты тут одна сидишь? К нам не хочешь за стол – ладно. А к друзьям чего не пойдёшь? – Усаживаясь за стол напротив Марины, продолжала Алла. – Вон сколько их бегает за окном, а ты тут. Мамка не пускает, да? Ну, скажи честно.
— Не пускает. – С грустью констатировала Марина.
— Ясно чего не пускает. Боится, что ты, как она, с пузом придёшь домой после очередного праздника. – После этих слов Алла как-то хрипло рассмеялась. – Помню же как всё было. Как не помнить-то? Старшеклассниками были мы. Уже конец лета был, а мы познакомились со старшими. Эх, сорви-головы были они. Такие красавцы! Сейчас таких уже не делают! В ПТУ учились. Ох и понравились они нам, а мы им. Раз встретились, второй они нас проводили… А потом, представляешь, на 1 сентября к нам на линейку пришли. Ну и стали звать потом с собой, отмечать. Вот и отметили…
После последних слов Алла как-то посерьёзнела, замолчала и уставилась в окно, подперев голову рукой.
— И что дальше? – Прервала тишину вопросам Марина.
— А что дальше? – как-то грустно стала отвечать Алла. – А дальше в апреле ты родилась.
— А парни эти что? – Не без любопытства продолжала спрашивать Марина.
— А что парни? Они своего добились. Хотели с нами праздник отметить и отметили. Больше мы им и не нужны были. Нет, мы ещё пару раз встречались, а как про беременность узнал хахаль мамки твоей, так сразу и не стало его. Ладно, мала ты ещё для разговоров таких. Веселись.
С этими словами Алла встала со стула и поцеловала сидящую за столом Марину в макушку. Потом взяла из коробки, стоящей под столом, две бутылки вина и направилась праздновать дальше.
— Так Вы знаете кто мой папа? – Стараясь говорить не слишком громко, спросила Марина.
Алла не поворачиваясь к девочке, только махнула рукой, в которой была одна из бутылок. Это значило, что ответа не будет. Так же как и от мамы. В лучшем случае она тоже махала рукой, а в худшем кричала и даже могла ударить. Марине сейчас почему-то стало особо грустно. Она редко представляла себе отца. Но сейчас, ей казалось, что будь он тут, ничего бы этого не было. Мама не пила бы и была бы счастлива, саму Марину отпустили бы праздновать Новый год с друзьями, и вообще всё было бы хорошо.
Вытирая слезы, которые всё катились и катились из глаз, Марина быстро пошла в свою комнату. Там она со злостью стала сбрасывать верхнюю одежду гостей со свой кровати, после чего завалилась лицом в подушку. За дверью комнаты продолжала играть весёлая музыка и слышались радостные и пьяные окрики, разговоры и тосты. А Марина с силой прижав лицо к подушке кричала что есть силы. Она понимала, что сейчас никто не услышит её, никто не поймёт и никто не утешит. Через какое-то время силы на плач иссякли и Марина стала понемногу успокаиваться. К ней практически начал приходить сон, когда дверь в её комнату открылись. Это она поняла потому что на кровать упал большой луч света и стала громче слышна музыка. После темноты, в которой была Марина, в луче света она не смогла рассмотреть вошедшего. Что-то подсказывало, что это мама пришла посмотреть спит дочь или нет. Чтобы избежать ненужных разговоров Марина закрыла глаза, притворяясь спящей. Дверь закрылась, но было слышно как кто-то подходит к кровати.
В следующий момент Марина почувствовала, как кто-то касается её ноги в области колена. И неприятная, даже шершавая большая рука движется всё выше. Марина открыла глаза и постаралась отстраниться, но над ней уже буквально нависал какой-то незнакомый мужчина. Это был кто-то из маминых гостей, таких, которые приходят всего раз или два. От него неприятно пахло выпивкой и табаком, а пьяная улыбка вызывала одновременно омерзение и страх. Он даже пытался что-то сказать, когда Марина изловчилась и выскользнула из-под этого мужчины. По его пусть даже пьяным, но уверенным движениям было понятно, что он разочарован и зол от такого поведения девочки. Марина же решала что делать дальше. Кричать? Это значит придёт мама и потом будет высказывать что дочь ей и гостям испортила праздник. Пытаться сопротивляться – без толку, так как мужчина и больше, и сильнее. Бежать? Но куда? Хотя…
Марина метнулась к своему рабочем столу и включила настольную лампу. Свет сначала неприятно резанул по глазам, но потом позволил отыскать на столе в стопке тетрадей ту, куда несколько дней назад был записан адрес. Мужчина недовольно что-то зарычал на кровати. Марина не придумала ничего лучше, чем направить свет лампы на него и быстро выбежала из комнаты. Ни мама, ни гости не заметили как она прошла в прихожую, быстро оделась и вышла. По ступенькам она сбежала так быстро, будто за ней кто-то гнался. И только оказавшись на улице, она остановилась и перевела дух. Морозный воздух будто с силой ударил ей в лицо, немного успокоив и заставив сосредоточиться.
Адрес был не совсем знакомым, но оказался сравнительно недалеко. Туда легко можно было добраться пешком. Сначала неуверенно, а потом всё быстрее Марина зашагала в сторону той самой квартиры Дюка, где сейчас во всю уже праздновали Новый год и, скорее всего, всё ещё ждали её.
По пути Марина прокручивала в голове все возможные варианты развития событий, связанных с мамой. В лучшем случае Марина вернётся домой когда мама с гостями вповалку ещё будут спать и её отсутствия никто не заметит. А в худшем Марине достанется по первое число. Но, зато она узнает что такое отмечать Новый год с о сверстниками, а не на кухне под пьяные визги маминых гостей.
Первым препятствием стала дверь подъезда с кодовым замком. Марина просто уставилась на него, пытаясь понять что делать дальше. Но здесь ей крупно повезло. После весьма громкого щелчка дверь открылась и во двор высыпала большая компания молодых людей. Марина придержала двери за последним и как-то воровато скользнула в подъезд. Этаж за этажом она поднималась с каким-то трепетом, но без особого страха. Она была полна решимости изменить что-то в своей жизни, а дальше, как говорится, будь что будет.
Перед дверью с нужным номером она протяжно выдохнула и, почти не колеблясь, нажала на звонок. Его трель смешалась с и без того громкой музыкой за дверью. Может быть поэтому его никто и не услышал. Марина выждала буквально минуту и нажала на звонок ещё раз, уже более настойчиво.
— Открыто там, заходи! – Послышался голос откуда-то сверху.
Марина вздрогнула и посмотрела на лестничный пролёт, ведущий на этаж выше.
— Открыто там, говорю, заходи, если адресом не ошиблась. – Повторил парень, который показался Марине очень симпатичным.
— Я к Лине. – Всё что нашлась сказать Марина. — Ну, и к Дюку, конечно.
— Куришь? – Коротко спросил парень. – А вообще иди сюда. Сейчас докурю и вместе пойдем.
Марина не знала нормально ли вот так общаться с незнакомыми, но не уловила в таком поведении парня ничего страшного или угрожающего.
— Илья. – Представился парень, когда Марина подошла к нему.
— Марина. – Стараясь не смотреть в глаза собеседнику, ответила девочка.
— Так ты ещё и скромняжка? – С какой-то улыбкой то ли сказал, то ли спросил парень.
Марина отметила, что и от него пахло алкоголем и сигаретами, но не так противно, как от маминых гостей.
— Курю! – решительно ответила Марина, чтобы не казаться скромной.
— Серьёзно? – Переспросил Илья, недоверчиво глядя на Марину, но протянул ей открытую пачку.
Марина никогда не курила, но ежедневно видела как это делает мама. Поэтому она решительно поднесла сигарету к предложенной Ильёй зажигалке.
— Вдыхать надо. – С усмешкой сказал Илья и потушил зажигалку. – ладно, будем считать, что мы покурили, идём.
Празднование проходило в большой квартире. Марина насчитала 4 комнаты. Внутри было так много людей, что казалось, им всем не должно было хватать места. Марина пыталась взглядом отыскать Лину. Ей было важно сообщить что она пришла. Она не боится маму. Она взрослая и достойна дружить с ней, Линой, и проводить время с ПТУшниками. Музыка играла непривычно громко и даже немного раздражала.
— На, пей. Ты опоздала, с тебя и так штрафная! – Илья протянул Марине стакан с цветной жидкостью.
Марина сквозь музыку не расслышала и половины сказанного, но послушно взяла стакан и принялась пить. Жидкость была горьковатой и не совсем приятной на вкус.
— Что это? – Пытаясь перекричать музыку, спросила Марина.
— Ты пей, пей. – С улыбкой ответил Илья.
— Мне бы Лину найти. – Снова пытаясь перекричать музыку, прямо на ухо Илье, громко говорила Марина.
В ответ Илья только кивал головой, а потом стал ритмично двигаться в такт музыке. За первым стаканом был второй, а потом третий. Марина только помнила, что менялись их цвета. Сначала был какой-то розовый, потом голубой, потом, вроде, жёлтый. Перед глазами всё плыло. Тело переставало слушаться. Хотелось прилечь или даже поспать. Перед глазами мелькало лицо Ильи и других незнакомых людей. Потом кто-то отвёл её в ванную, наклонил голову и долго поливал из душа неприятно холодной водой. Потом Марина, вроде бы, увидела лицо Лины и пыталась сказать, что она вырвалась, она пришла, но язык совсем не слушался.
И то, что было дальше, тоже было как в тумане и вспоминалось какими-то вспышками. Наконец-то она в кровати и сможет поспать, поскольку спать очень хотелось. Но ей очень холодно. Почему? Почему никто её не укроет? Марина пыталась неуклюже пошарить руками вокруг себя, чтобы найти одеяло или плед и обнаружила, что сама она совершенно без одежды. Потом кто-то стал гладить её по бедру, животу. Это были такие мягкие и тёплые руки. По телу Марины снова побежали мурашки, но уже не от холода. Она пыталась открыть глаза, чтобы увидеть кто с ней рядом, но веки казались очень тяжёлыми. А потом была боль. Такая резкая и очень неприятная. Марина даже хотела закричать, но не смогла. Было ощущение, что у неё совершенно нет сил. Потом снова боль, но уже другая. Казалось, что ей не будет ни конца, ни края. Кто-то снова трогал её тело, но уже не так приятно. Это были совсем другие руки и совсем другие прикосновения. Но потом всё та же боль. А после Марине показалось, что она услышала голос Лины. Та предлагала что-то выпить. И после Марина ничего не помнила вообще.
Проснулась Марина от того, что ей очень хотелось пить и в туалет. Проснувшись, но ещё не открыв глаза, она ощутила резкую головную боль. Таких ощущений у неё не было никогда. Она решила перевернуться с бока на спину и почувствовала резкую боль внизу живота и не только. От этой боли она открыла глаза и испугалась, увидев совершенно незнакомую ей обстановку. Страх смешивался с непониманием и даже паникой. Марина скользила взглядом по комнате и то и дело натыкалась на удивляющие её вещи. На кровати рядом с ней в обнимку лежали парень с девушкой. На полу буквально везде в разных позах спали люди, преимущественно парни. Кто-то даже храпел. Спали они просто так – в одежде, не укрытые. Марина интуитивно потянула на себя одеяло, которым была укрыта, и осознала, что сама она без одежды. Взгляд судорожно забегал по комнате в поисках вещей. Они нашлись недалеко от кровати – небрежно брошенные на пол.
Стараясь никого не разбудить, Марина оделась и попыталась выйти из комнаты. Осторожно ступая и переступая спящих, она выбралась в соседнюю комнату, где картина была примерно такая же. Найти туалет не составило труда. После этого Марина решила умыться, но оказалось, что в ванной тоже спали люди. Чтобы утолить жажду, Марина пошла на кухню. Здесь тоже спали люди, правда не так много. Среди них Марина узнала Илью, того самого с которым познакомилась вчера. Жадно выпив залпом целых два стакана воды, набранных из-под крана, Марина планировала тихо уйти.
— Ну ты и дала! – Услышала она за спиной голос Лины. – А такую скромницу из себя в школе корчишь. Далеко пойдёшь, подруга! Такое я одобряю!
— Ты о чём? – Ставя стакан на стол, спросила Марина.
— Я про ночь вчерашнюю. – С улыбкой ответила Лина. – И мне налей водички.
— А что прошлая ночь? – Превозмогая головную боль, спросила Марина.
— Оооо, тебе тоже таблеточка не помешает. Бери два стакана с собой и пошли. – Ответила Лина.
Дальнейший разговор с Линой разделил жизнь Марины на ДО и ПОСЛЕ. Лина в красках и с каким-то удовольствием рассказывала, что вчера было с Мариной. Делилась в каком восторге были парни, как чуть не подрались из-за того, кто будет следующий. Казалось, Лина смаковала каждую подробность.
— В общем, с Новым годом, подруга! – Стукнув стаканом с водой об стакан в руках Марины, сказала Лина.
Домой Марина шла на автопилоте. Не хотелось думать о вчерашнем, не хотелось вспоминать утро и то, что она увидела. Оставалась только надежда, что эта боль внизу живота скоро пройдет. Уже у своего дома Марина поняла, что свежий воздух и какая-то шипучая таблетка помогли от головной боли. Поэтому в квартиру Марина входила с ясным умом.
Как и ожидалось, здесь все спали. Точнее все те, кто не ушёл домой к концу вечеринки. Заглянув в свою комнату и увидев, что там спят тётя Алла с каким-то мужиком, Марина отправилась на кухню. Очень хотелось горячего чая и прошлогодних салатов.
Обычно Ирина начинала активно заливать свои жизненные страдания в начале сентября и заканчивала где-то после Нового года. Первые дни января всегда происходило одно и то же – приходили и уходили какие-то люди. Сначала Ирина пыталась аккуратно накрывать на стол, потом даже переставала мыть посуду. К концу третьего числа квартира обычно напоминала свинарник. В этот момент не выдерживала Марина, которая принималась драить посуду, а потом и полы. Так было всегда, но не в этом году.
Пока Ирина просыпалась только чтобы чокнуться стаканами с новыми гостями, Марина всё более чётко осознавала кто виной всем бедам в её жизни. А главное в насилии над ней, этом, новогоднем, тоже точно виновата мать. Ну, а кто ещё? Отпускала бы раньше с друзьями, так Лина ни за что бы не стала в друзья набиваться. Никогда бы адрес не дала где праздник будет. И вообще, если бы не те мамины гости, один из которых пытался залезть на Марину, она бы никогда не выбежал из дома и не ушла в незнакомую квартиру. Эти мысли по кругу носились в голове Марины каждый день, обрастая всё новыми упрёками и обвинениями в сторону матери. Тогда Марина чётко решила для себя, что никакого стакана воды матери в старости. Дождётся своих 18 лет и только её и видали! Уедет так далеко, как сможет, чтобы мать её никогда не нашла.
А пока она будет дружить с Линой и учиться у неё жить и выживать в этом мире. Быть такой, чтобы все боялись, и, чтобы никто тронуть не смел. И дальнейшие отношения девочек устраивали обеих – Марине нравилось быть буквально тенью Лины, а Лина получила желаемое – верную слугу. Лина же первая и заподозрила, что Марина в положении.
— Да чё ты ноешь, дура? – Прикуривая очередную сигарету, поясняла Лина. – Ребёнок это же бабки! Вон государство как печётся о нас! За рождение личинок этих бабки дают реальные и большие. Это мне приходится тяжко, каждый раз страх что заметут и не видать бабла. А тебе чего? Родишь и получай себе законные. А там, если что, и второго можно.
— Как же родишь, страшно же! – говорила в слезах Марина.
Но у Лины всегда был талант убеждения. Не дал он сбоя и в этот раз. Она убедила Марину, что главное мамке ничего не говорить, чтобы в больницу не повела и там не почистили всё. А остальное природа всё сама сделает. И Марина молчала. Прямо до самого своего дня рождения.
Подарками мать Марину особо никогда не баловала, но к большим праздникам всегда снабжала обновками. Швеёй она была отличной, поэтому одета Маринка всегда была с иголочки. В преддверии четырнадцатого Дня рождения, Ирина принесла домой какие-то отрезы и позвала дочь, чтобы снять мерки.
— Мам, давай не надо, ладно? – Пыталась спорить Марина. – Я уже не расту, у меня и так есть в чём ходить. Давай лучше к 1 сентября, ладно?
Непонятно что в этот момент больше всего ударило по нервам Ирины – упоминание 1 сентября, то, что дочь спорит или что-то ещё. Но дальнейший разговор не дал Марине ни одного шанса отвертеться от снятия мерок. Ирина замеряла обхват талии, потом ещё раз.
— А ну снимай платье. – Командным голосом сказала Ирина.
— Раньше не надо было, чтобы мерки снять. – Резко ответила Марина.
— Сейчас я не мерки, а стружку с тебя снимать буду. – Сказала Ирина и задрала платье дочери.
Как она и думала, у Марины уже наметился животик.
— Когда успела-то? – То ли со злостью, то ли с досадой спросила Ирина. – И кто же этот герой?
— К врачу поздно. Остальное всё не важно. – Уверенно сказала Марина, сама удивляясь тому, что может так разговаривать с матерью.
— Дура ты, дура. – С тоской сказала Ирина и оставила затею снимать мерки и шить обновки.
В День своего рождения Марина спешила к Лине. Она хотела рассказать как прошёл разговор с мамой и спросить что ей дальше делать. У подъезда Лины было многолюдно, стояли машины с мигалками. Подойдя Марина только успела увидеть, как Лину уводят в наручниках. А за ней ведут Дюка, тоже в наручниках. Марина хотела броситься к Лине, чтобы спросить что случилось, как же так, но в последний момент передумала.
Без поддержки Лины Марине стало совсем плохо. Она больше не могла спокойно отвечать матери, не могла унять беспокойство и совершенно не представляла, что делать дальше. Она только ждала, что в милиции быстро разберутся, что сделали ошибку, отпустят Лину и дальше всё будет как раньше. И милиция действительно разобралась, только не было никакой ошибки. Марину тоже вызывали, как возможную свидетельницу. А потом суд. Дюку дали 12 лет, а Лине 9. Марина не могла поверить, что можно вот так в один миг потерять единственную подругу, единственного человека, который понимал, поддерживал. Последним ударом стало письмо от Лины, в ответ на письмо Марины. В нём Лина писала грубо и не выбирая выражений. Главное, что хотела она написать, что Марине повезло, что забеременела, иначе сидела бы вместе с ней. Её тоже хотели на дело взять, но пожалели из-за пуза. Больше Марина Лине не писала. И поняла, что осталась в этом мире совсем одна. Одна со своим будущим ребёнком.
Уж как договорилась Ирина со школой неизвестно, но уже в начале мая Марине выставили все годовые оценки, а сама она была отправлена в соседний город к родной сестре тёти Аллы. Ближе к дате родов туда приехала и Ирина. В обстановке для Марины ничего не изменилось – примерно такая же, как и родная, квартира, только хозяйка пила не тихо, как мама, а с размахом.
Родов Марина не боялась, а очень ждала. Она устала и от большого живота, и от жизни в чужом городе и чужой квартире. Ей хотелось быстрее домой. Но, что-то неладное она почуяла, когда ей единственной из всей палаты не принесли ребёнка на кормление. Она знала, что у неё родился сын, здоровый.
— Так нет у тебя больше ребёнка. – Ответила медсестра, к которой обратилась Марина. – Мама твоя отказ написала. Так что отлежишься пару дней и домой.
— Как отказную? При чём тут моя мама? – Чуть не кричала Марина.
— Ну, так ты же несовершеннолетняя, за тебя решения все мама принимает. – Попыталась объяснить медсестричка.
Домой Марина вернулась молча. Не заговорила она с матерью и через день, и через неделю. В школу пошла с начала октября. Была ещё более тихой, чем обычно, но теперь одноклассники даже побаивались Марину. Слухи о её дружбе с Линой обрастали всё большими подробностями, иногда с совершенно нелепыми фактами. Но этого было достаточно, чтобы лишний раз не трогать тихоню Марину. Да, кстати, и слухи о том, что она рожала, казались одним правдивыми, а другим – выдумкой. Сама Марина это, как и остальное, никак не комментировала.
Закончив 9 классов, она, как и хотела мать, поступила в Высшее профессиональное училище швейного дизайна. Уже во время учебы мать подкидывала ей заказы. Так что опыт Марина накапливала ещё будучи студенткой. В жизни же ничего не изменилось, кроме того, что к концу учёбы, мама Марины стала выпивать ещё больше. Казалось, что трезвых дней в её жизни вообще не осталось.
Однажды её прорвало на своеобразную исповедь.
— Думаешь не знаю что ты задумала? – Кричала Ирина на дочь. – Я думала помощницу себе ращу, а что выходит? Смыться хочешь? Да? Жизни лучшей хочешь? Конечно, тебе хорошо, никакого прицепа нет, благодаря мне. У меня такой мудрой мамы не было. Мне сказали рожать! Мол, поднимем все вместе. И что? Подняли? Тебе годик был когда не стало сначала папы моего, а потом мамы. И всё, что оставили – квартиру эту. Подняли тебя? Нет! Всё сама, всё сама. И что мне за это?
Марина поймала себя на мысли, что ей даже жалко мать. У неё судьба тоже не самая сладкая. А потом было восемнадцатилетие Марины. Ирина попросила хоть сегодня побыть дома, не уезжать, хотя Марина уже запланировала отъезд, только не говорила куда. День рождения начинался как-то тепло и по-семейному. Ирина приготовила на стол, даже купила торт. Позвала тётю Аллу. В шесть вечера сели праздновать. А в восемь традиционно завалилась компания маминых друзей. Ирина с Аллой к тому моменту были уже во хмелю, поэтому были рады компании, члены которой не совсем уверенно стояли на ногах. Обиженная Марина отправилась к себе в комнату. Лёжа в кровати и глядя в потолок, она уверяла себя, что приняла правильное решение, решив уехать отсюда навсегда. А ещё теперь она сможет попробовать найти своего сына. Вот только сначала надо осесть в одном месте. Благо профессия у неё такая, что без куска хлеба не останется.
Мысли Марины прервал зашедший в комнату мужчина. Очередной мамин гость то ли ошибся дверью, то ли специально зашёл к Марине. Церемониться он не стал. Сначала что-то промычал, а потом с довольной улыбкой стал расстегивать ремень брюк. Марина оцепенела от ужаса. Со времени того самого Нового года она ни разу не была с мужчиной. Даже мысль об этом наводила на неё ужас. А здесь не просто мужчина, а пьяный мужик непонятного возраста, заросший, беззубый, с ужасным запахом. Марине бы закричать, позвать на помощь, ведь рядом полно гостей и мама. Но вместе этого Марина оцепенела. Она схватилась обеими руками за край одеяла и натянула его на себя, укрывшись с головой. Она слышала, что мычание этого мужика приближается к ней. Он пытался что-то говорить, но у него плохо получалось. А потом он завалился на кровать. Прямо всем телом упал на Марину. И тут она не смогла смолчать и закричала что есть силы. Одновременно с этим она в панике вылезла из-под одеяла, чтобы убежать. Но её глазам предстала ужасающая картина. На кровати лежал тот самый мужик, со спущенными штанами и трусами, в футболке на которой виднелось большое мокрое красное пятно. Мужик что-то кряхтел. А рядом с ним стояла мама, держа в руках большой кухонный нож. Марина ещё громче закричала и, то ли от ужаса, то ли от нервов, рухнула в обморок.
Ирину осудили и посадили на 12 лет. Она ничего не пыталась объяснять дочери. Она только посмотрела на неё так, чтобы та поняла, что это всё ради неё. После вынесения приговора, единственное что Ирина сказала дочери – не пиши мне, я не отвечу.
В тот день Марина пришла домой и второй раз в жизни взяла в руки стакан с алкоголем. Только в этот раз она чётко понимала что будет пить и почему. И, если в прошлый раз после алкоголя она была уверена, что больше никогда не возьмёт в руки стакан, то в этот раз она испытала облегчение. Такое облегчение, что поняла почему столько лет пила её мать. Из родной квартиры она не уехала. На работу пошла вместо матери (спасибо начальнице, которая пожалела). А дом стал всё чаще наполняться людьми. Нет, не друзьями, а именно людьми. Откуда они брались, Марина уже и не понимала. Знала только, что каждый придёт не с пустыми руками. А с неё, с Марины, только хата и нехитрая закуска. Собственно, всё, как было когда дома была мама.
Такие дни сменялись неделями, а те месяцами и годами. В 2016 году освободилась Лина. Она даже решила навестить свою верную подружку. Придя по адресу, она позвонила в дверь. Ей открыла совершенно не по годам состарившаяся Марина. Она не узнала Лину, но всё равно приветственно сделала приглашающий жест в квартиру.
— Рановато вы все сегодня. Я еще не настряпала ничего. Ну, ладно, сейчас сообразим. У тебя же с собой? – Спросила Марина, шаркая по полу тапками, направляясь на кухню.
— Марин, а у тебя кто родился? – не собираясь заходить, с порога спросила Лина.
Марина на миг остановилась и, не оборачиваясь ответила «мальчик». А потом, достала из холодильника начатую бутылку водки и с жадностью принялась пить с горлА глоток за глотком.
К моменту освобождения Ирины в 2023 году, Марина уже допилась до запоев. Мать она встречала, как очередную собутыльницу, совершенно не узнавая. В квартире за эти годы ничего не изменилось, только ещё больше поизносилась мебель. А ещё было видно, что квартира давно не видела уборки. Марине понадобилось немало времени, чтобы понять что перед ней мать. Зато тюрьма вылечила Ирину. Тюрьма и тот поступок, который привёл её туда. Она считала, что таким образом защитила дочь и отдала ей долг материнский. Эти мысли принесли облегчение, которое дало осознание, что пить больше она не будет, даже после освобождения.
После недели на свободе, Ирина поняла, что жить с дочерью-алкоголичкой она не сможет и встал вопрос о разделе квартире. Двушка в неплохом районе очень быстро поменялась на две однушки на окраинах.
Зайдя уже в свою новую однушку Ирина уселась у окна на кухне и горько заплакала. Жаль ей было только себя. Ей всего 49, но годы в обнимку с бутылкой и проведённые в тюрьме не прошли даром. И выглядит она старше, и здоровье уже не то. И дочь, на которую было столько надежд, спилась. О каком стакане воды в старости может речь идти, если она может добухАться до того, что её ещё и раньше не станет. Ирина всё жалела себя и жалела, всё плакала и плакала.
— Внук, у меня же есть внук! – Сказала она вслух сама себе и, буквально сразу успокоилась.
Конечно! Надо найти внука. Вот она и опора, и надежда, и потеха в старости. Он уже взрослый, не откажется же от родной крови.
Теперь все усилия Ирина прикладывала к поискам своего внука. Не известно, смогла ли бы она его найти, если бы он сам не искал своих кровных родных. Правда искал он мать, а не бабушку, но всё же. Целых 2 года понадобилась Ирине, чтобы найти и встретиться со Степаном.
Первая встреча была очень эмоциональной. Ирина буквально бросилась обнимать Степана. Он правда встретил её более холодно, точнее менее эмоционально. Ирина расплакалась и всё говорила, говорила как рада что нашла кровиночку свою, как рада и счастлива. Первая встреча продлилась недолго и на вторую Ирина пригласила внука в гости. Вот тут и стал он расспрашивать про маму и папу своих.
— Мама твоя пьёт так, что никого не узнаёт. А кто папа твой, так это только мама знает. – Отвечала Ирина, подливая внуку чай.
— А мама чего пьёт? – спокойно расспрашивал Степан.
— Да кто ж её знает? Смолоду хвостом крутила, вот и привело всё к бутылке. – С каким-то равнодушием отвечала Ирина.
— Ну, ты же мать, почему ты не уследила? – Возмущённо продолжал спрашивать Степан.
— Да что же ты всё спрашиваешь и спрашиваешь? Сам расскажи как ты жил? Родители приёмные не обижали? Если обижали, то ты только скажи, я им… – Раздухарилась Ирина.
— Родители у меня прекрасные, не за что им выговаривать. – Спокойно отвечал Степан – ты лучше скажи, почему меня мать оставила. Мне сказали, что в роддоме отказалась.
— Да что ж ты у меня спрашиваешь-то? Я-то откуда знаю что ей в голову прилетело. 14 лет было ей тогда. Я на выписку приехала её забирать, а она выходит без дитя. Я чуть сознание не потеряла. Спрашиваю, мол, где внук. А она мне – нету внука. Пусть другие воспитывают. А мне он не нужен. Ох и ругала я её тогда, дома думала, что убью. Кинулась и в роддом расспрашивать, да кто и что мне скажет, кто я им такая? А там и тайна усыновления. Я же ночей не спала всё искала тебя, кровиночку свою. – Почти переходя на плачь, тараторила Ирина. – Если бы ты сам искать родню не стал, может, и не нашла бы тебя никогда. А так вот сидишь ты на радость мне в старости.
— А можно мне маму увидеть? – Равнодушно отнесясь к наигранным слезам Ирины, спросил Степан.
— А что на неё смотреть? Пьянь она и в Африке пьянь. – Твёрдо ответила Ирина.
— И всё же. – Настаивал Степан.
Внук был так настойчив, что Ирина в итоге не смогла отказать ему. Правда она согласилась не адрес дать, а вместе с ним съездить. Боялась, как бы дочь чего лишнего не сболтнула. Надеялась, что пропила Маринка последние мозги, но всё же проконтролировать нужно было.
В условленное время Ирина со Степаном встретились у дома, где находилась однушка Марины.
— Ты уверен, что хочешь это всё видеть? – ещё раз спросила Ирина.
— Хочу. – твёрдо ответил Степан.
Дверь в квартиру Марины была не заперта. Прикрыта, но не заперта на ключ. Об этой привычке дочки Ирина знала. Она окликнула дочь с порога, но ответа не было. Ирина пошла вперед, а Степан за ней. Сначала Ирина заглянула на кухню, а потом отправилась в комнату. Марина спала на развёрнутом, но не застеленном диване. В квартире было темно и душно. Видно было, что порядок тут тоже давно не наводился. Ирина несколько раз окликнула дочь по имени, но та в ответ только хрюкнула и перевернулась с бока на бок.
— Посмотрел? – Спросила Ирина внука.
— Посмотрел. – Уверенно ответил тот и принялся одёргивать занавески и открывать окна.
У одного окна удалось открыть створку, а у второго только форточку.
— Что ты делаешь? – С удивлением спросила Ирина.
— Душно тут. – Ответил Степан. Проветрить не мешало бы. Да и убираться будет проще, если будет светлее.
— Убираться? – не скрывая крайнего удивления спросила Ирина.
— Ну, тут же грязно. – Оглядываясь вокруг, сказал Степан. – Видно же, что мама сама не приберётся. Надо ей помочь.
— Ты в своём уме? – Спросила Ирина.
— Ну, с утра был в своём. – Спокойно ответил Степан, уже собирая в одну кучу пустые пачки от сигарет и пластиковые бутылки от пива. – Ба, а ты посмотри на кухне есть мусорные пакеты.
— Ты хочешь, чтобы я тебе помогала? – С ещё большим удивлением спросила Ирина.
— А ты откажешься? – С удивлением переспросил Степан. – Это же твоя дочка!
— Вот именно. Дочка. Она сделала свой выбор как жить. И сделала вот такой выбор. – Отвечала Ирина, глядя на приводящего комнату в порядок Степана. – И ты должен принять её выбор.
— Странно ты размышляешь, ба. – Не отрываясь от уборки, продолжал Степан. – Знаешь, я давно узнал что приёмный. И мои родители всегда меня готовили ко встрече с мамой. Говорили, что если я захочу, когда вырасту смогу её найти. Когда я спрашивал почему меня мама бросила, мне знаешь что отвечали? Что мама не бросила, а доверила воспитывать им, моим приёмным родителям. А сделала она это не от хорошей жизни. Ведь от хорошей жизни никто не поручает воспитание детей другим, правда? А раз моя мама так поступила, значит, что-то в жизни у неё нехорошее случилось. И не факт, что это нехорошее прошло. И я должен не обижаться на маму, а, возможно, помочь. Ведь не зря же я появился на свет. Причём благодаря маме. Она подарила мне жизнь, а я могу помочь. Пусть сейчас просто прибравшись в квартире.
— ЧуднОй ты, ей Богу. – С улыбкой сказала Ирина. – Ну, приберёшься и что? Завтра такой же бедлам будет. Думаешь я алкашню эту не знаю.
— Ну, значит, и завтра прибираться надо будет. – С улыбкой ответил Степан. – так ты глянешь или нет? Там есть мусорные пакеты или сходить купить надо?
В этот день Ирина со Степаном ушли так и не дождавшись пока Марина проснется. На следующий день Степан решил отправиться в гости к маме сам, причем как можно раньше. Почему-то ему казалось, что с утра мама не успеет сильно напиться. Он тихонько открыл незамкнутую дверь и позвал маму по имени. На кухне послышалось какое-то шуршание. Тогда он окликнул Марину ещё раз и уже громче.
— Заходи уже, чего голосить? – На ходу спрашивала Марина, выходя из кухни. – Кого там принесло так рано.
Увидев на пороге молодого, совершенно незнакомого парня, Марина на миг оцепенела. Степан тоже сначала не находил что сказать. Его переполняли чувства, причём самые светлые, но он не знал как объяснить и передать их маме.
— Это тебе. – протягивая большой пакет, сказал Степан.
— А я ничего покупать не буду. У меня денег нет. – Не принимая пакет, сказала Марина. – И вообще, шёл бы ты отсюда.
— Нет, это не за деньги. Это я купил для тебя. – Настаивал Степан, протягивая пакет.
Марина с опаской приняла пакет и стала тут же рассматривать что в нём.
— Мусорные пакеты? Средств для мытья посуды? – С удивлением и разочарованием констатировала Марина.
— Там ещё много чего. – С улыбкой сказал Степан. – Я не знал проснулась ли ты, поэтому не стал еду покупать. Мы сейчас уберемся и закажем горяченького чтобы привезли. Согласна?
— Ты кто? – Наконец-то задала Марина главный вопрос.
— Степан. Я твой сын. – немного помедлив ответил Степан.
Марина выронила из рук пакет и закрыла лицо руками. Тут же послышались всхлипы. Она сделала пару шагов назад и упёрлась спиной в стену.
— Мама, ну что ты! – Тут же сказал Степан и подошёл, чтобы обнять. – Ну чего ты, а?
Они ещё какое-то время стояли в прихожей. Обнявшись. Молча. Каждый думал о своём.
— Мам, а ты ждёшь кого-то? – наконец-то нарушил тишину Степан.
— Да кто его знает. – Вытирая слёзы, ответила Марина. – Сами приходят когда хотят.
— А давай мы двери запрём и сегодня никого пускать не будем? – Осторожно спросил Степан.
Марина молча подошла к двери, закрыла на внутренний замок и задвинула щеколду.
— Вот так. – С улыбкой сказала она.
В тот день они убирались и разговаривали ни о чём. Степан не знал как начать с главного, а Марина просто не помнила себя от радости.
— И как же ты меня нашёл? – Наконец-то спросила Марина, когда они уселись за стол отдохнуть и попить чаю.
— Не поверишь, просто получилось. Я стал искать, а оказалось, что и меня ищут. – С улыбкой ответил Степан.
— Ну я же не искала. Я хотела, но понимаешь… – Пыталась как-то оправдаться Марина.
— Бабушка искала. – Спокойно ответил Степан.
— Бабушка? То есть мать моя что ли? – С огромным удивлением спросила Марина.
— Ну да, она меня искала. И, получается, нашла. – С довольной улыбкой ответил Степан.
— Сначала отняла тебя навсегда, а потом искала? – С какой-то насмешкой сказала Марина.
— Ты о чём? – удивился Степан.
Марина немного помолчала, видимо пытаясь вспомнить какие-то факты, а потом рассказала сыну что случилось с ней в новогоднюю ночь, когда она была восьмиклассницей, как родила и узнала, что мать написала отказ и всё остальное.
— Вот так всю жизнь она мне загубила, и тебе, и нам с тобой вместе. – С тяжёлым вздохом, сказала Марина.
— Ну, всю или нет – это видно будет. – Как-то рассудительно сказал Степан. – Кто его знает что было бы, если бы по-другому сложилось. А так вот он я, вот она ты и что дальше будет от нас зависит. Знаешь, я хотел бы тебя со своими родителями познакомить, с приёмными. Ты не против?
— Да я в ножки им готова упасть, что тебя такого воспитали. Красавец, орёл! – Запричитала Марина.
— Только давай ты себя в порядок приведёшь. Вот квартиру за пару дней в порядок приведём, а потом тобой займёмся. – С улыбкой сказал Степан.
— Ну, это я могу. – Ответила Марина.
— Мам, ты только честно скажи мне. Пить бросишь? – Серьёзно спросил Степан.
Марина в ответ промолчала, только заплакала. В этот момент кто-то пытался войти в квартиру. Когда дверь не поддалась, визитёр пытался стучаться и чуть ли не ломиться внутрь.
— Сиди, постучат и уйдут. – Сказал Степан. – Знаешь, по-моему тебе тут жизни не дадут. Не дадут тебе тут бросить пить. А что если мы тебя на лечение пошлём?
— Так дорого это. – Сразу сказала Марина.
— А мы квартиру твою продадим и вылечим тебя. – Уверенно сказал Степан.
— Ага, а потом где я жить-то буду? – С ухмылкой спросила Марина.
— Ну, у меня можно. А вообще вариантов несколько. Давай ты сначала в порядок себя приведёшь и с моими родителями познакомишься, ладно? – подытожил Степан.
На улице уже серело, когда Марина вышла провожать сына. На лавочке у подъезда сидела Ирина.
— Так и знала, что ты тут, внучёк. – с улыбкой сказала она. – Ну что? Теперь ты уже насмотрелся на маму? Теперь хватит?
— Здравствуй, мама. – нарочито подчёркнуто сказала Марина.
— И тебе привет. – Как бы между прочим, ответила Ирина.
— Мам. А ты извиниться не хочешь? Если не передо мной, то хоть перед Стёпой. – Спросила Марина.
— Что это тебе там спьяну привиделось и за что я должна извиняться? – Со злостью спросила Ирина.
— Значит не хочешь. – С тяжёлым вздохом сказал Марина. Знаешь, а я тебя прощаю. Не могла тебя простить за всё, а сегодня поняла, что прощаю. Если сын смог меня простить, то зачем мне за пазухой камень из обид дальше таскать?
— До следующего запоя ты такая умная будешь, вот увидим. – Со злостью сказала Ирина. – Сейчас Стёпку проводишь и за бутылку схватишься, а то я тебя не знаю. А извиняться я почему-то перед тобой должна. И прощаешь меня ты, благодетельница. Для этого же я тебя растила, чтобы ты вот так сбухалась.
— Хватит. – Остановил Ирину Степан. – Я тебя тоже прощаю, бабушка. Не знаю, надо тебе это или нет, но мне это надо. И знаешь, мне надо подумать о том, как мы дальше с тобой будем общаться.
— Но это же я тебя нашла! Почему ты со мной так? – Почти криком спросила Ирина.
Степан только посмотрел на неё и ничего не ответил. У него впереди были большие планы по спасению родной мамы. Он чувствовал, что должен отблагодарить её за подаренную жизнь и попробует сделать то, что сможет.
Аудио версия истории тут.
Слушать все аудиорассказы можно тут.
История для сайта rasskazer.ru