Марина ушла тихо — её просто однажды не стало. Диагноз они услышали слишком поздно, а лечение было больше надеждой, чем планом. Олег тогда был как в тумане — сжимал руку, пытался говорить, что всё будет хорошо, но сам уже знал – не будет.
В тот вечер, когда он вернулся домой один, всё в квартире дышало ею. Её любимая кружка с улыбающейся овечкой, подушка, которая пахла её шампунем, и розовый халат, накинутый небрежно на стул. Их дочка Варя, которой тогда едва исполнилось четыре, не плакала. Она просто спросила:
— А мама ушла туда, где ей теперь не больно?
Он кивнул. Это было всё, на что его хватило.
Первый год после смерти Марины прошёл в режиме выживания. Утро — садик, работа, вечер — еда на скорую руку, мультики, сказка и постель. Он старался не плакать при дочке, но иногда ночью выходил на балкон, включал на телефоне какую-нибудь музыку из их прошлого и просто сидел, глядя в темноту.
Были дни, когда он справлялся, и дни, когда проваливался — когда не хватало сил даже ответить на Варин вопрос, что будет на ужин. Он научился заплетать косички, хотя поначалу пальцы путались в прядях, как в проводах. Он читал сказки, старался голосом пародировать персонажей, мыл кукольную посуду и делал вид, что ему весело играть в «магазин». Но внутри всё ещё оставалось ощущение, что он живёт чужой жизнью. Как будто весь этот быт — чей-то другой, а он тут просто на подмене.
Иногда друзья спрашивали:
— Ну что, ты думал о ком-то? Может, пора уже встретить кого-нибудь?
Он отвечал уклончиво. Ему казалось неправильным даже думать о другой женщине. Как будто это предательство, как будто он обязан прожить в памяти о Марине до конца. Он пытался быть и папой, и мамой, но чувствовал: в этой роли он часто ошибается.
Варя взрослела быстро. Было ощущение, что жизнь, забрав у неё маму, в обмен дала какую-то особую мудрость. Она не капризничала без причины, не требовала игрушек и не устраивала сцен. Только иногда, перед сном, прижималась и шептала:
— Пап, я знаю, ты у меня сильный. Но если вдруг тебе грустно, я тебе тоже всё время буду делать чай, как мама.
Он тогда сжимал её ладошку и кивал в темноте.
Прошло три года. Варя пошла в первый класс, а он — в новую рутину: утренние сборы, школьная форма, домашка, родительские чаты. Казалось, что всё стабилизировалось, но внутри него всё ещё был пустой угол, в который не светило ни одно солнце.
Варя росла тихой, наблюдательной девочкой. В её портфеле всегда лежал запасной банан — на случай, если кто-то в классе забудет завтрак. Она сдержанно радовалась пятёркам и с философским спокойствием принимала замечания. Учительница однажды сказала Олегу:
— У вас очень мудрая дочь. Такая, знаете, будто уже всё поняла.
Он тогда только кивнул. А что он мог сказать? Варя правда многое поняла раньше времени.
По вечерам они сидели на кухне: он резал яблоки, она раскрашивала задания по окружающему миру. Олег всё пытался быть лёгким папой — шутил, устраивал киносеансы с попкорном, покупал какие-то странные штуки, которые нужны маленьким девочкам. Но Варя всегда немного отдалялась от этого. Как будто ждала от него другого — не смеха, а честности.
— Пап, — сказала она однажды, вытирая руки о полотенце, — а у нас будет ещё кто-нибудь в семье?
Олег поставил кружку в раковину, не сразу поняв.
— В каком смысле? Ты что имеешь в виду?
— Ну, как у Лены, например. У них теперь есть папа, мама и собака. Или как у Вани — мама, папа, бабушка, дедушка и ещё сестричка. А у нас только ты и я. Нам не скучно?
Он обернулся и встретился с её взглядом. Варя не спрашивала с обидой. Это было не нытьё и не жалоба. Просто факт, который она озвучила вслух — как дети делают это без фильтров и без прикрас.
— Варенька, ты же знаешь… — начал он, но не смог закончить.
Что он ей скажет? Что боится или что не может отпустить прошлое? Или расскажет что устал и сам не знает что будет дальше?
Она вздохнула и села за стол.
— Ты знаешь, я, может, и маленькая, но я бы хотела, чтобы у тебя тоже кто-то был. Кто тебе завтрак делал бы, пока я ещё сплю. И чтоб ты улыбался по утрам. Я же вижу, пап, ты всё время как будто стараешься быть весёлым, но у тебя не очень получается.
Олег сел напротив, положил ладонь поверх её тонкой детской руки. Он ощутил ту самую боль, которую всё это время прятал за усталостью. И, как ни странно, стало немного легче.
— Ты думаешь, мне надо кого-то найти? — спросил он почти шёпотом.
Варя кивнула.
— Только не ищи просто потому, что надо. А просто, если вдруг появится кто-то, кто будет тебе нравиться — не прячься. А то, может, счастье само мимо проходит, а ты в это время макароны варишь.
Олег засмеялся и Варя, глядя на него, тоже. А потом они долго молчали, каждый в своих мыслях, только радио тихо играло на подоконнике. И Олег вдруг понял — дочка права. Возможно, он и правда слишком давно живёт так, будто ничего хорошего уже не случится. Но вдруг всё-таки может?
Где-то через неделю утром, по дороге в школу, Варя вдруг ткнула пальцем в окно:
— Смотри, папа, она опять стоит. Вон она – с зонтом. Я придумала, кто она. Она — зонтичная фея.
— Кто? — переспросил он.
— Вот та, на остановки. Она не просто ждёт автобус, она ждёт, когда её заметят.
Олег краем глаза глянул на женщину. Книга в руках, длинное пальто, зонт в горошек. И что-то в осанке — будто она знает себе цену, но уже привыкла быть одна.
Он подумал: может, и правда пора начать кого-то замечать.
С тех пор, как Варя заметила женщину на остановке, она начала следить за ней с каким-то особенным интересом. Каждое утро, пока Олег вёл машину, дочка сидела на заднем сиденье, пристёгнутая ремнём, с термосом в руках и со взглядом, приклеенным к окну.
— Она снова там, — шептала Варя почти радостно.
— Кто? – Каждый раз спрашивал Олег.
— Зонтичная фея. Видишь? Та, в сером пальто.
Олег видел – женщина стояла всегда на одном и том же месте, на самой краю платформы, как будто чуть дальше — уже не город, а другая жизнь. Её зонт с белыми горошинами, который она носила с собой в непогоду, действительно придавал ей сказочный вид. Но куда больше Олега цепляло то, как она держалась: с какой-то неспешной уверенностью, будто ей некуда спешить, но и стоять просто так она не привыкла.
Иногда она листала книгу, иногда просто смотрела вдаль и никогда не доставала телефон. Никогда не смотрела по сторонам, будто отгородилась стеклянной стеной. В один из дней шёл мелкий дождь — такой, когда зонт вроде и не нужен, но без него как-то пусто. Она стояла, открыв свой в горошек, а Варя вдруг вздохнула:
— Папа, а у неё очень одинокие глаза. Такие, будто она когда-то много ждала, но потом перестала.
Олег удивился — как она всё это видит? Но, может, в детской чувствительности есть что-то, что взрослые давно растеряли. Он сам тоже стал замечать: ему хочется знать, кто эта женщина. Почему она всегда одна, куда она едет и почему кажется такой грустной, даже когда улыбается кому-то проходящему мимо.
Варя продолжала фантазировать:
— Она, наверное, библиотекарь, или актриса в отставке, или просто волшебница, но временно без работы.
— Почему ты решила, что она фея? – С улыбкой спрашивал Олег.
— Потому что она не такая, как все. Вокруг люди бегут, смотрят в телефоны, а она — просто стоит и даже дождь ей не мешает. Это же только феи так делают.
Он усмехнулся, не споря.
Потом несколько дней подряд они видели её снова. Варя начала приветствовать её жестом руки из машины — та не отвечала, но в один из дней будто чуть улыбнулась. Олег заметил это мельком, и сердце почему-то стукнуло быстрее. Он сказал себе, что просто устал. Но внутри уже зреет мысль: а что, если вдруг это она та самая?
Утром следующего дня Варя сказала, подавая ему кепку:
— Пап, а давай как-нибудь подойдём и поздороваемся? Ну, просто, чтобы ей не было так одиноко.
— Мы же незнакомые. – Тут же ответил Олег.
— А вдруг она ждёт когда с ней кто-то поздоровается? – Настаивала на своём Варя.
Олег не ответил, но внутри он уже знал, что однажды подойдёт. Только не сегодня, а может быть завтра. Потому что чем дольше он смотрит на неё, тем меньше кажется, что всё это случайно. И чем больше он об этом думает, тем сильнее он хочет знать, кто она — эта женщина с зонтом в горошек.
То знаковое для них утро было промозглым – тонкий, холодный дождь мелко стучал по капоту машины, в воздухе пахло мокрым асфальтом и ранней весной. Варя, как всегда, была собрана заранее, в плаще и резиновых сапогах, с термосом подмышкой и привычной сосредоточенностью в глазах.
Олег завёл машину, и пока она отогревалась, Варя вдруг произнесла:
— Папа, давай сегодня остановимся.
Он не сразу понял что она имеет в виду. А когда понял, то немного испугался.
— Варенька, ну как мы просто подойдём? Мы ведь совсем чужие…
— А ты всё равно остановись, а я что-нибудь придумаю, — ответила Варя так спокойно, будто уже всё решила.
Он вздохнул, проверил зеркало в салоне и медленно тронулся. У остановки, как всегда, стояла она — зонтичная фея, женщина в сером пальто с книгой в руках и всё тем же взглядом, будто смотрящим не на дорогу, а в собственные мысли.
Олег подъехал ближе, чуть замедлившись. Варя опустила стекло, махнула рукой и крикнула:
— Здравствуйте! А вы всё такая же красивая!
Женщина подняла глаза, удивлённо улыбнулась. Улыбка вышла лёгкой, но искренней. Она сделала шаг ближе к машине, чуть наклонив голову.
— И вам доброе утро. Мы знакомы? — мягко спросила она.
— Пока нет! — весело ответила Варя. — Но я вас вижу каждый день, и вы мне нравитесь. Я даже прозвище вам дала. Хотите, скажу какое?
Олег в это время уже вышел из машины, слегка смущённый. Он почувствовал, что обязан хоть как-то сгладить ситуацию.
— Извините, моя дочь — она у меня довольно непосредственная…
— Это прекрасно, — женщина улыбнулась шире. — А как меня зовут в её мире?
— Зонтичная фея, — с гордостью объявила Варя, — потому что у вас зонт в горошек и вы очень красивая, но грустная. Феи бывают грустными, когда их никто не замечает.
Женщина рассмеялась – тихо, с лёгкой хрипотцой, как будто смеялась редко и несмело.
— Спасибо, это, пожалуй, самое волшебное, что я слышала за долгое время. Меня зовут Ирина.
— Я Варя. А это мой папа, Олег. Он у меня строгий, но добрый.
Олег ощутил, как что-то внутри него сдвинулось. Эта сцена была абсурдной, нелепой, но в то же время невероятно живой. Ирина стояла с закрытой книгой, её пальто слегка намокло, но она не торопилась никуда. Как будто всё случается именно тогда, когда нужно.
— Мы, наверное, вас отвлекаем, — сказал он. — Просто спасибо, что не испугались.
— Я не испугалась, — ответила Ирина. — Просто не привыкла, что кто-то обращается вот так лично. Обычно люди смотрят сквозь.
— Мы не сквозь. Мы — в вас, — вставила Варя и тут же смущённо прикрыла рот ладонью. — Это я от папы научилась красиво говорить.
Они попрощались — неловко, коротко, но с тем странным ощущением, которое остаётся после разговоров, что могли бы быть началом.
Ирина пошла к автобусу, Варя смотрела ей вслед, а потом шепнула:
— Она нам подойдёт, я чувствую.
Олег кивнул, не отводя взгляда от автобуса, медленно удаляющегося в дождливой дымке. Он ещё не знал, что сделает, но знал точно: второй раз, если судьба снова даст шанс, он не будет молчать.
На следующее утро Ирины на остановке не было. Варя сидела у окна, как всегда с внимательным взглядом, настороженно всматривающимся в улицу.
— Может, проспала? — предположила она.
— Может. – Пожал в ответ плечами Олег.
Но Ирины не было ни в этот день, ни в следующий, ни через день. Остановка в месте, где она обычно стояла, оставалась пустой. Зонт в горошек не мелькал в толпе. И в какой-то момент Олег поймал себя на том, что каждый раз подъезжает чуть медленнее, как будто хочет убедиться и снова понимает: нет, не вернулась.
— Я скучаю по ней, — сказала Варя вечером, когда они сели ужинать.
— Я тоже. – Кивнул Олег.
И это «я тоже» было не о вежливом интересе. Оно было о пустоте, которую внезапно стало невыносимо чувствовать.
Варя больше ничего не спрашивала и не говорила, но по утрам продолжала смотреть в окно. А Олег стал замечать, как тянется к воспоминаниям о тех коротких встречах: о том, как Ирина держала книгу, как улыбалась, как отвечала Варе без тени высокомерия. В её взгляде была какая-то тишина — такая, что хочется в ней отдохнуть.
В пятницу он не выдержал.
— А если она просто больше не придёт? — спросил он у дочки, не поднимая глаз от кастрюли, в которой варилась каша.
— Тогда ты её упустишь, — сказала Варя спокойно. — Но мне кажется, она ещё придёт. Феи не исчезают навсегда.
Он улыбнулся.
— А если появится — что делать? – Вполне серьёзно спросил он.
— Сделать так, чтобы она не захотела уходить. – Так же серьёзно ответила Варя.
В эти дни Олег понял, как сильно может измениться жизнь от пары разговоров, от одной доброй улыбки, от привычки ждать человека, который вчера ещё был никем.
В воскресенье они пошли в парк. Варя кормила голубей, а он, сидя рядом, вдруг сказал вслух:
— Я хочу, чтобы у нас была семья. Не потому, что надо, а потому что с тобой — я не один. Но ты не можешь всё время быть вместо всех.
Варя кивнула, не оборачиваясь:
— Я хочу быть дочкой, просто дочкой. И чтобы у нас дома снова кто-то пел под свисток чайника.
На следующий день, когда они снова проезжали мимо остановки, Варя вдруг вскрикнула:
— Она там! Пап, смотри, она вернулась!
И правда. Зонт в горошек, книга в руке. Та же осанка, тот же взгляд. Только теперь — чуть настороженный, как будто она сама не до конца понимает, почему пришла.
Олег остановился. Сердце билось так, будто он собирался прыгнуть с парашютом.
— Папа, — тихо сказала Варя. — Не теряй её.
Олег вышел из машины, не дожидаясь, пока Варя что-то скажет. Шёл быстро, почти как человек, боящийся, что вот-вот упустит поезд — в прямом и в переносном смысле.
Ирина стояла, как и раньше, с книгой в руках. Но теперь смотрела в сторону, будто хотела остаться незамеченной. Когда он подошёл, она подняла глаза и чуть наклонила голову. Без удивления — просто с тихим ожиданием.
— Здравствуйте, — сказал он, запинаясь на первом слове. — Я рад, что вы снова здесь.
— Здравствуйте, — ответила она. — А я и не знала, что вы меня ждали.
Он чуть улыбнулся.
— А я сам не знал пока вы не исчезли. Стало как-то пусто, это даже дочка заметила.
— Варя — чудесная девочка, — тихо сказала Ирина. — Умная, чуткая. Она мне очень понравилась. А вообще вы оба как будто немного не отсюда. Таких семей я давно не встречала.
Олег кивнул, не зная, как продолжить. Слова путались, а он хотел сказать сразу всё — и про Варю, и про себя, и про то, как тяжело жить с ощущением, что что-то уже не начнётся. Но он выбрал простое:
— Я не умею красиво, но мне бы очень хотелось, чтобы вы согласились однажды зайти к нам на чай.
Ирина прижала книгу к груди, чуть склонив голову.
— А вы уверены, что вам это надо? У вас хорошая, устоявшаяся жизнь. А я — немного потерянная. Я давно не была ни у кого в гостях. Я даже, если честно, не очень знаю, как себя вести в гостях у семьи с маленькой девочкой.
— А я не прошу вас вести себя как-то особенно, — перебил он. — Просто приходите и будьте собой. Варя будет счастлива и я тоже.
Она смотрела на него с лёгкой улыбкой. А потом — кивнула.
— Хорошо. Только я приду не сразу – не сегодня и не завтра. Мне нужно сначала немного осмелиться.
— Я буду ждать. Мы будем ждать. – Бодро ответил Олег.
Он ещё немного постоял, протянул Ирине листочек с аккуратно написанным адресом и номером телефона, а потом отошёл к машине. Варя смотрела на него, сдерживая улыбку.
— Ну как всё прошло? — прошептала она.
— Она согласилась. – С улыбкой ответил Олег.
— Я же говорила, она — фея. Только с крыльями под пальто.
В тот вечер они пекли яблочный пирог. Точнее, Олег пёк, фантазируя, что они на кухне уже втроём. Варя выбирала рецепт, а Ирина была пока где-то на другом конце города — но внутри неё уже росла мысль: может не всё потеряно. Может, даже ей ещё можно стать частью чего-то живого и настоящего.
Ирина пришла неожиданно — не предупредив, не позвонив, просто однажды появилась у двери. На ней было то же серое пальто, тот же зонт в горошек, но глаза были другими. Не грустными — просто тихими, чуть смущёнными, как у человека, который долго стоял на краю и, наконец, решился сделать шаг.
Олег открыл дверь и застыл.
— Здравствуйте, — сказала она. — Кажется, я сегодня достаточно осмелилась.
Он отступил в сторону, пропуская её в прихожую.
— Мы вас ждали.
Варя вылетела в коридор босиком, с выпачканными в муку руками.
— Ура! Зонтичная фея пришла! А у нас как раз пирог почти готов!
Пирог действительно пах на всю кухню. Ирина сняла пальто, аккуратно сложила зонт и впервые за много лет почувствовала: она дома. Хотя в этой квартире она была впервые.
Ужин получился тёплым, простым, как воскресенье без дел. Они говорили о ерунде, о школе, о книгах, о том, как Варя не любит гречку и почему папа не умеет гладить блузки. Смех звучал легко, без напряжения. Ирина всё чаще ловила себя на мысли, что улыбается просто так — не потому что надо, а потому что хочется.
Когда Варя ушла спать, Олег остался на кухне, не торопясь убирать посуду. Ирина сидела напротив, завернувшись в плед, который Варя вытащила из шкафа специально «для гостей, которые могут остаться надолго».
— Спасибо вам, — тихо сказала она. — Я не думала, что смогу вот так сидеть и не чувствовать себя чужой.
— А вы и не чужая, — ответил он. — Вы — нужная, очень нужная нам.
И вдруг, как будто между делом, она произнесла:
— Я вообще-то жду… — Ирина прервалась на полуслове.
— Кого? – Спросил Олег и замер в ожидании ответа.
— Не кого, а чего. Вернее, кого. В общем, у меня будет ребёнок.
Олег замер окончательно.
— Я не ждала, что так получится. Это не специально. Но теперь — это главное, что со мной есть. – Будто оправдываясь, но с каким-то облегчением от признания, сказала Ира.
— Вы одна? — тихо спросил Олег.
Она кивнула.
— И, если честно, это пугает. Но с вами — уже не так страшно.
Он не знал, что сказать. Только подошёл ближе, опустился на корточки перед ней и взял её ладони в свои.
— Давайте попробуем просто жить втроём. А потом — вчетвером. Может не всё сразу, не идеально, но с пирогами, с кашами, с Вариными поделками и с верой, что всё будет хорошо.
Ирина выдохнула.
— Пожалуй, это лучшее предложение в моей жизни.
Через месяц в их доме поселились небольшие женские ботиночки, на стене появилась новая вешалка для зонта, а в спальне — старая фотография, где Варя, Олег и Ирина стоят втроём на автобусной остановке, улыбаются и смотрят в камеру. Как будто знают: это только начало.
А сегодня Варя, глядя на фотографию, тихо сказала:
— Я знала, что у каждой феи должен быть свой дом. И у каждого папы — своя фея.
Аудиоистория тут.
Читать все рассказы из жизни людей.
История для сайта rasskazer.ru